НАУЧНО-ТВОРЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ:
«ПРОБЛЕМЫ, ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА В ГОРОДСКОМ ОКРУГЕ ТОЛЬЯТТИ»

Проблемы, тенденции и перспективы развития современного искусства в г. о. Тольятти

Департамент культуры мэрии городского округа Тольятти совместно с ГОУ ВПО «Тольяттинский государственный университет», МУК «Тольяттинский художественный музей», МУИ «Драматический театр «Колесо» имени Г.Б. Дроздова» и общественным благотворительным фондом «Духовное наследие» провели научно-творческую конференцию на тему: «ПРОБЛЕМЫ, ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА В ГОРОДСКОМ ОКРУГЕ ТОЛЬЯТТИ».

Конференция состоялась 29 февраля 2008 года на базе филиала муниципального учреждения искусств Драматический театр «Колесо» имени Г.Б. Дроздова по адресу: Тольятти, пр. Ст. Разина, 93.

Приглашенные гости и участники:

Министерство культуры и молодежной политики Самарской области,
Самарский областной художественный музей,
Самарский региональный общественный благотворительный фонд «Центр Современного Искусства»,
Региональный отдел Приволжского филиала Государственного центра современного искусства, Галерея «Виктория» (г. Самара).

Содержание

«Давайте вспомним про войну»

Новый год – это особый праздник, и на фронте во время Великой Отечественной войны он имел особое значение. Сегодня нам трудно даже представить себе как и в каких условиях солдаты Великой Отечественной войны отмечали новогодние праздники.

Так же, как и в мирное время, в годы Великой Отечественной войны советские люди слали друг другу новогодние открытки с поздравлениями. Но война накладывала и на них свой отпечаток - главным пожеланием воинам на фронте была скорейшая Победа над врагом и возвращение живыми и здоровыми домой, к своим семьям и домашним очагам.

В декабре 1941 года издательство «Искусство» выпустило открытки, специально предназначенные для посылки на фронт. На них обычно печаталась надпись «Новогодний привет героическим защитникам Родины!». А семьи военнослужащих могли получить от своих близких «Новогодний привет с фронта!».

Зато в конце войны в страну хлынул поток великолепных зарубежных новогодних открыток - солдаты и офицеры посылали их из освобождённых стран Европы.

Мало кто знает, что подразделения по разложению войск противника, созданные в годы Великой Отечественной войны в нашей армии, между прочим, участвовали в психологической войне, выпуская «немецкие почтовые карточки и открытки», которые печатались в наших типографиях. Они, действительно, были оформлены, как немецкие почтовые открытки с напечатанной стандартной маркой с портретом германского фельдмаршала Гинденбурга или без марок, но с поддельным штемпелем немецкой полевой почты. Иллюстрации и тексты разоблачали фашизм, призывали солдат сдаваться в плен. Такие карточки служили и своеобразным «пропуском в плен». Их разбрасывали часто вместе с другими листовками над позициями немецких войск.

На одной открытке в раме висит портрет канцлера Германской империи Отто фон Бисмарка. С портрета его протянутая рука указывает на стоящего рядом Адольфа Гитлера. Внизу текст: «Этот человек ведёт Германию к катастрофе». На другой карточке, на лицевой стороне: женщина с ребёнком обходит воинское кладбище. Текст на лицевой стороне гласит: «Она будет тебя искать». Текст на оборотной стороне таков: «Пали уже миллионы жертв. Гитлер продолжает посылать на смерть всё новых и новых немецких солдат. В тысячах писем немецкие женщины умоляют друзей погибших обозначить место, где нашёл своё последнее вечное пристанище их дорогой человек. Немецкие части уже не имеют времени хоронить своих погибших. Труп за трупом покрывают они заснеженные русские равнины. Кто будет знать, где погребены останки Ганса Шредера, Фрица Мюллера, Эрнста Краузе или другого из многих погибших? Немецкий солдат! Если не хочешь, чтобы и Твоя жена в отчаянии разыскивала Твою могилу покончи с гитлеровской войной! Сдавайся в плен!»

Кто был на фронте и видел, как сдавались в плен немецкие солдаты, знает, что в ряде случаев такая пропаганда действовала. Несомненно, что такой прямой призыв, направленный персонально к каждому, кому попадала в руки карточка, действовал гораздо сильнее, нежели издаваемые гитлеровцами пропагандистские подделки почтовых марок.

Великая Отечественная Война длилась не один год. И с какой надеждой наши бойцы и те, кто жил в тылу, ждали, что уж этот-то Новый год принесет победу, принесет окончание войны, от которой все безмерно устали, которая истощила и наших людей, и нашу землю.

На фронте, когда кругом гибли товарищи и каждую минуту мог начаться бой, Новый Год ценился как час или минута мирного времени, когда можно вспомнить о родных, помечтать о возвращении домой, загадать желание о скорейшем окончании проклятой войны и поднять стакан или рюмку с тем напитком (или даже водой), который имелся под рукой.

Таким был этот военный праздник - Новый Год...

(«Природа и свет», 2013, № 1)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

Вклад бойцов невидимого фронта в победу над гитлеровской Германией невозможно переоценить. В декабре этого года выходит в свет книга писем советского разведчика Вильяма Фишера, более известного под именем полковника Рудольфа Абеля. Об этом человеке уже написаны десятки книг и тысячи статей, но лишь в последние годы из рассекреченных архивных документов КГБ СССР стало известно, что во время войны он жил в Куйбышеве, выполняя секретные задания.

Вильям Фишер родился 11 июля 1903 года в Ньюкасле (Великобритания). Его отец был немцем, уроженцем Ярославской губернии, в начале XX века высланным из России за революционную деятельность. В 1920 году Вильям приехал в Россию и принял советское гражданство, после чего стал кадровым сотрудником ИНО ОГПУ (внешняя разведка).

В сентябре 1941 года он эвакуировался в Куйбышев и сначала был направлен в разведшколу в посёлке Серноводск, чтобы преподавать радиодело слушателям курсов разведчиков-диверсантов. В январе 1942 года Фишер перебрался в Куйбышев, где жил в доме № 8 на улице Молодогвардейской (в 1941-году- улица Кооперативная). Тогда при его участии проводилась секретная радиоигра, получившая название «Послушник». Немцам была подброшена информация, что в Куйбышеве якобы действует антисоветская религиозная группа, которая, по легенде, поддерживалась Русской православной церковью в Москве. Это «подполье» возглавлял епископ Ратмиров из Калинина, который в период оккупации якобы перешел на сторону немцев, но на самом деле выполнял задания советской разведки.

В Калинин под видом послушников забросили офицеров НКВД Иванова и Михеева. Они явились к настоятелю Псковского монастыря, который тоже якобы работал на фашистов. Так как «послушники» к моменту приезда в Псков были уже хорошо известны абверу, им здесь легко поверили. В ходе радиоигры обеспечение каналов связи было возложено именно на Фишера. Группа работала настолько филигранно, что руководство абвера в течение всей операции было полностью уверено в надежности и достоверности сведений, поставляемых ему куйбышевской «агентурой». В итоге эта радиоигра выполнила немаловажную роль при подготовке успешных операций Красной Армии в 1943 году.

За свою многолетнюю деятельность на благо советской внешней разведки В.Г. Фишер был награждён тремя орденами Красного Знамени, Орденом Ленина (за работу в годы Великой Отечественной войны), Орденом Трудового Красного Знамени, Орденом Отечественной войны I степени, Орденом Красной Звезды, многими медалями.

Впоследствии Фишер по заданию руководства нелегально поселился в Нью-Йорке и под псевдонимом «Марк» поставлял секретные сведения советской внешней разведке. Но в 1956 году его выдал предатель, и Фишер был арестован агентами ФБР. При аресте он назвался именем своего покойного друга Рудольфа Абеля. В ноябре 1957 года суд Нью-Йорка приговорил Фишера-Абеля к 30 годам тюрьмы, но в 1962 году его обменяли на американского летчика Фрэнсиса Пауэрса, сбитого 1 мая 1960 года в районе Свердловска.

18 декабря 2015 года, в Самаре состоялась торжественная церемония открытия мемориальной доски Вильяму Генриховичу Фишеру (он же Рудольф Иванович Абель). Табличка, автором которой стал самарский архитектор Дмитрий Храмов, была установлена на доме №8 по ул. Молодогвардейской. Предполагается, что именно здесь в годы Великой Отечественной войны проживала семья разведчика.

(Самарские Судьбы, 2020,№ 3 ; Историк, 2020, № 12)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

В апреле 1943 года, старший техник-лейтенант Виктор Поляков, будущий генеральный директор Волжского автомобильного завода, был представлен к своей первой боевой награде - медали «За боевые заслуги».

Шёл переломный год Великой Отечественной войны. Сталинградская битва, прорыв блокады Ленинграда - эти эпохальные события стали толчком для перехода советских войск в стратегическое наступление по всем фронтам. На тот момент Виктор Николаевич Поляков командовал взводом автороты 70-й Морской стрелковой бригады на Карельском фронте. Понятно, насколько важна была техника в этот и другие периоды войны... Поэтому особую роль играли специалисты в этой отрасли.

Определению в автомобильные войска способствовала профессия инженера-механика по эксплуатации автотранспорта, которую Поляков получил незадолго до войны на вечернем отделении

Московского автомобильно-дорожного института параллельно с работой на авторемонтном заводе. А вот о том, как шла военная служба, и рассказывает наградной лист:
«Старший техник-лейтенант Поляков В.Н., работая в должности командира паркового взвода с января 1942 г., показал себя дисциплинированным, инициативным и требовательным к себе и подчинённым. Своей решительностью, хорошими организаторскими способностями, исключительной заботливостью о технической исправности автотранспорта автороты и других частей бригады сколотил в крепкую боевую единицу личный состав своего взвода. Восстанавливая транспорт и создавая необходимую ремонтную базу в полевых условиях, проявил изобретательность и умение преодолевать трудности. Организовав и смонтировав летучку типа «Б», наладил изготовление и реставрацию необходимых деталей.

Благодаря его неустанной работе по восстановлению и ремонту машин транспорт автороты и других частей бригады всегда был готов выполнить приказ командира бригады, а в настоящее время все автомашины соединения находятся в строю. Всего с начала работы автомастерской произведено 279 ремонтов, из них текущих - 146, средних - 128 и восстановительных - 5. Из слесарей подготовил 6 водителей и в настоящее время обучает ещё 7 человек...»

26 апреля 1943 года фамилия Полякова вместе с фамилиями девяти других воинов попала в приказ по частям 70-й Морской стрелковой бригады о награждении медалью «За боевые заслуги» с формулировкой: «За образцовое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявление при этом доблести и мужества».

К следующей награде - ордену «Красная Звезда» - Виктор Николаевич Поляков был представлен в августе 45-го. К тому времени он уже носил звание инженера - капитана и командовал 220-м отдельным ремонтно-восстановительным батальоном автомобилей на 1 -м Дальневосточном фронте. Приказ о награждении вышел 29 сентября 1945 года.

В армии Поляков провел с 1938 по 1946 год, застав и военные действия в Прибалтике, и Финскую кампанию, и всю Великую Отечественную.

В 1946 году он, закончив войну в звании инженера-майора, пришел на Московский завод малолитражных автомобилей (МЗМА, впоследствии АЗЛК) заместителем начальника цеха покрытий, и за 12 лет прошел путь до директора завода. В 1965 году он становится заместителем министра автопрома СССР, и формально находиться в этой должности он будет долго, но фактически - всего год: уже в августе следующего, 1966 года, его, освободив от министерских дел, назначают директором Волжского автомобильного завода, с приставкой «генеральный», впервые в истории СССР. Завода, который только предстояло создать.

Его имя, его биография, его труд золотыми буквами вписаны в историю отечественного автомобилестроения. Один из крупнейших в мире заводов, АВТОВАЗ, а также город Тольятти – новая точка на карте страны, созданы им с нуля. Его железной воле подчинялись люди и механизмы, а воспоминания о нём полны душевной теплоты. Честность и порядочность – эти качества были выражены в нем так же ярко, как и его инженерный талант, колоссальная трудоспособность, невероятная самоотдача делу.

(Волжский автостроитель, 2013, 27 апреля)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

Образ Ольги Федоровны Берггольц неразрывно связано с историей Великой Отечественной войны и с блокадой Ленинграда. Её имя навсегда осталась в списке работников Ленинградского радио, а по всей России её словами отождествляется память о Великой Отечественной войне, память о жертвах самой страшной и кровавой войны в истории человечества.

Ольгу Берггольц до сих пор называют «музой блокадного Ленинграда». Её трагический голос обрел силу в осажденном Ленинграде. Все 900 дней блокады она провела в этом осаждённом городе. От истощения была на грани смерти, похоронила мужа. Обладая редкой щедростью души и даром сопереживания, постоянно выступала по радио, поддерживая дух блокадников собственным примером бескорыстия и отваги.

«Победа придет, мы добьёмся её, и будет вновь в Ленинграде и тепло, и светло, и даже… весело» (29.12.1941)

«Взгляни себе в сердце, товарищ» посмотри попристальней на своих друзей и знакомых, и ты увидишь, что и ты, и твои друзья за трудный год лишений и блокады стали сердечнее, человеколюбивее, проще. Вспомни хотя бы то, сколько раз ты сам делился последним своим куском с другом, и сколько раз делились с тобой, и как вовремя приходила эта дружеская поддержка» (29. 12.1942)

Тихий голос Ольги Берггольц стал голосом долгожданного друга в застывших и темных блокадных ленинградских домах, стал голосом самого Ленинграда. Ольга Берггольц стала поэтом, олицетворяющим стойкость Ленинграда.

В Доме Радио она работала все дни блокады, почти ежедневно ведя радиопередачи, позднее вошедшие в её книгу «Говорит Ленинград».

Голос Ольги Берггольц источал небывалую энергию. Она делала репортажи с фронта, читала их по радио. Её голос знали, её выступления ждали. Её слова, её стихи входили в замерзшие, мертвые дома, вселяли надежду, и Жизнь продолжала теплиться: «Товарищ, нам горькие выпали дни, Грозят небывалые беды, Но мы не забыты с тобой, не одни, - И это уже победа!». Порой казалось, что с горожанами беседует человек, полный сил и здоровья, но Ольга Берггольц, как и все горожане, существовала на голодном пайке. И неслучайно ведь германские фашисты вносят Ольгу Берггольц в черный список людей, которые будут расстреляны сразу же по взятии города.

О своей судьбе, неразрывно связанной с судьбой страны и народа, рассказала Берггольц в автобиографической повести «Дневные звезды», над которой работала до последнего часа, мечтая сделать своей главной книгой. «Писать честно, о том именно, что чувствуешь, о том именно, что думаешь, - это стало и есть для меня заветом», - сказала Берггольц в начале своего творческого пути и осталась верна себе до конца.

Именем поэтессы названы улица и сквер в Петербурге. В 2015 году к 105-летниму юбилею поэтессы архитектором А. Черновым и скульптором В. Трояновским был изготовлен монумент, изображающий бронзовую фигуру поэтессы на фоне гранитной стены, символизирующей осажденный город, на которой выбиты ее блокадные стихи. Общая высота памятника вместе с постаментом около 5 м, высота фигуры - 2,5 м.

Женщина выглядит хрупкой, но не сломленной тяжелыми обстоятельствами жизни. Левую руку она прижимает к груди, и кажется, что с ее губ сейчас сорвутся знаменитые строки:

«Их имён благородных мы здесь перечислить не сможем,
Так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням:
Никто не забыт и ничто не забыто!»

(«Знание-Сила», 2020, № 11)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

Решение об эвакуации Большого театра в Куйбышев было принято на самом высоком уровне - в Государственном Комитете Обороны. Оно датировано 13 октября 1941 года и подписано Сталиным. В Куйбышев отправились все звезды оперы и балета – все единственные и все неповторимые. В их числе Владимир Владимирович Кудряшов.

Он служил артистом балета с первого до последнего дня пребывания театра в запасной столице - с октября 1941-го по июль 1943 года. А всего отдал Большому театру четверть века своей необыкновенной биографии. 28 июня 2020 года ему исполнилось 97 лет.

Из воспоминаний Владимира Владимировича:

ЭВАКУАЦИЯ

«14 октября 1941 года нас вызвали в Большой театр. Всю труппу - оркестр, балет, оперу. И сказали: послезавтра, в 11 утра, явиться на Казанский вокзал. Театр по распоряжению товарища Сталина эвакуируется в Куйбышев. Все необходимое собрать в один чемоданчик. Выступила балерина Лепешинская, она уже была знаменитая и пользовалась симпатией Сталина. Она сказала: «Я спросила товарища Сталина, что будет с Большим театром?» И он ответил: «Артистов Большого театра на фронт не брать. Они нам понадобятся после победы над Германией»

ТРЯПОЧНОЕ ОБЩЕЖИТИЕ

В Куйбышеве нас отвезли в тридцать вторую школу и поселили на втором этаже в классной комнате. Уже были подготовлены деревянные топчаны. Простынка, подушечка, одеяло. Солдатское, но теплое. Классные комнаты, площадью примерно тридцать квадратных метров, были разделены веревочными перегородками, на которых висели занавески. Таких «тряпочных» комнат в каждом помещении было порядка восемнадцати. В нашей комнате поселились артисты балета, одни мужчины. И вот так мы прожили двадцать два месяца, почти два года, до июля 1943–го, когда наша эвакуация закончилась.

ДЕНЬ АРТИСТА

Утром мы вставали в восемь – половину девятого. Что могли, завтракали. И минут сорок, пешочком, шли от 32-й школы, от улицы Полевой, до театра. Он размещался на площади Куйбышева, главной площади города, в здании с колоннами. Большая площадь, очень красивая, с памятником Куйбышеву. Сначала у нас было два урока у балетного станка. Потом обед. Кстати, буфет для артистов был бесплатный. Затем репетиция. Где-то с двух и до пяти. После репетиции дожидался вечернего спектакля, который в Куйбышеве всегда начинался в 19.30. В спектаклях я обычно был занят два-три раза в неделю. А в остальные вечера, когда было холодно, стоял в гардеробе, принимал пальто. Потому что не хватало гардеробщиков. И мы, молодые артисты, помогали. Куйбышев в это время фактически стал запасной столицей страны. Сюда были эвакуированы члены правительства, иностранные посольства, промышленные предприятия, редакции центральных газет. И все стремились побывать на спектаклях Большого театра. Поэтому мы принимали в гардероб и меховые шубы, и поношенные пальто, и много-много шинелей. Потому что на каждом спектакле были военные.

Поначалу в Куйбышеве шли концерты оркестра, а солисты исполняли отрывки из опер. Но все это было без грима и костюмов. Потому что поезд из Москвы с декорациями и реквизитом попал под бомбежку. Многое пришлось восстанавливать. Первым полноценным спектаклем Большого театра на куйбышевской сцене была опера «Иван Сусанин». Я танцевал там во втором акте. На балу у польского короля Сигизмунда исполнял сольные партии – краковяк и мазурку. «Иван Сусанин» шел несколько дней подряд. Потом балет «Бахчисарайский фонтан», опера «Травиата», балет «Лебединое озеро». Еще помню, что перед началом каждого спектакля исполнялся «Интернационал». «Интернационал» был тогда официальным гимном нашей страны. Его исполнял оркестр Большого театра. Весь зал вставал и пел.

Никаких жалоб на трудности быта у нас не было. Мы все понимали, что идет война. Люди занимались своим трудом. Была вера. Была абсолютная уверенность в том, что мы победим. Мы слушали радио, слушали сводки военные. В каждом классе, где мы жили, был репродуктор. Такая черная тарелка с голосом Левитана.

Самое тяжелое, что я вспоминаю, – это ночная зимняя дорога из театра. Минус сорок, метель. И вот мы после спектакля, держась друг за друга, чтобы не упасть, бредем из последних сил. А путь неблизкий – летом, в хорошую погоду, идти минут сорок. А тут темно, абсолютно ничего не видно, и обжигающий ветер, сбивающий с ног. С целью защиты от налетов немецкой авиации затемнение было полное. Но Куйбышев, слава Богу, ни разу не бомбили.

ТАНЕЦ СО СЛЕЗАМИ НА ГЛАЗАХ

Помимо основных спектаклей, мы провели в Куйбышеве очень много так называемых шефских спектаклей и концертов. На предприятиях, в госпиталях и школах. Почти восемьдесят лет прошло, но и сейчас мне тяжело вспоминать наши выступления в госпиталях. Русский танец, я помню, танцевал с партнершей в госпитале для больных с ампутированными конечностями. Там, где Маресьев лечился. Маленькая комнатка, пианино, совсем нет места для танца. И сидят бойцы – 25-30 человек. У кого-то рук нет, у кого-то – ног. Аплодировать не все могли. Но улыбались, кивали. Хотелось подойти, подбодрить их. Но нас предупредили: не надо вступать в разговоры, их это только расстроит. Или выступление в другом госпитале. Многие солдаты с повязками на глазах. Оперу-то они слушают, а как нам танцевать перед ними?

У нас в зале висел транспарант: «Большой театр – фронту». За время пребывания в Куйбышеве наш театр перечислил миллионы рублей в Фонд обороны, отправил сотни посылок на фронт. На деньги Большого театра, заработанные в эвакуации, были построены несколько самолетов и танков. Горжусь тем, что здесь был и мой вклад.

МЕДАЛЬ ЗА ВЗЯТИЕ БЕРЛИНА

3 мая 1945 года я танцевал у Рейхстага, над которым уже развевалось Знамя Победы. Накануне меня вызвали к начальству, и заведующий балетной труппой Сергей Владимирович Шашкин говорит: «Завтра шефская бригада отправляется в Берлин, вас включили в состав бригады, дело очень ответственное». На самолете в Берлин летели Марк Бернес, Лидия Русланова, Клавдия Шульженко, актеры Петр Алейников и Сергей Филиппов. Из Большого театра – бас Максим Михайлов и одна балетная пара – я с Сусанной Звягиной. Принимали нас очень тепло. Метрах в тридцати от Рейхстага свели два грузовика кузов к кузову с открытыми бортами, постелили ковры. Мы с Сусанной танцевали «Русский танец». Солдат и офицеров было даже не сотни, а тысячи. После концерта командующий восьмой гвардейской армии, которая заставила капитулировать берлинский гарнизон, генерал-полковник Василий Иванович Чуйков жал нам руки и даже памятные медали вручил. В театре потом ребята смеялись: «Володь, за что медаль? Ты что – воевал что ль? Ты же вроде все время с нами был?» Я говорю: «Воевал. Один день. В Берлине».

СПАСИБО, КУЙБЫШЕВ

Я обязательно должен сказать большое человеческое спасибо. Народу Куйбышева, людям Самары. Нам, артистам Большого театра, здесь помогали, нас поддерживали, к нам проявляли внимание и заботу. Нас звали в гости, угощали, чем могли. К нам приходили после спектаклей и благодарили. Причем просто незнакомые люди. Удивительная душевная щедрость, доброжелательность и интеллигентность были свойственны самарцам. И я всегда им буду благодарен. К сожалению, моих коллег по Большому театру уже никого нет в живых, но не сомневаюсь, что они бы присоединились к моим словам благодарности.»

(Родина, 2020, N 11 ; Свежая газета. Культура, 2020, 04 ноября.)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

После окончания Великой Отечественной войны многие фронтовики вернулись к мирным занятиям. Ветераны и вчерашние работники тыла восстанавливали огромную страну, строили новые города и заводы. Один из таких ветеранов – Павловский Феликс Андреевич.

Война застала Феликса Павловского в Куйбышеве, где он после окончания ремесленного училища работал шлифовальщиком на 4-м ГПЗ. Когда по радио звучало страшное известие, у 16-летнего Феликса была только одна мысль: во что бы то ни стало – на фронт, защищать Родину. Тем более, что старший брат сразу ушел добровольцем. Но желание его осуществилось не сразу. Препятствий было два: непризывной возраст и учеба в ремесленном училище. А в тылу рабочие руки были нужны не меньше, чем фронту бойцы. Но все его мысли были на полях сражений. И через полгода все же рискнул: подкрался к составу с танками, спрятался на платформе под брезентом, а когда в Минске обнаружили совсем еще «зеленого» паренька, полного решимости драться с фашистами, – у бойцов рука не поднялась отправить Феликса обратно домой. Да и как отправишь через полстраны? После двухнедельных курсов молодого бойца попал Феликс в Люберцы. Распределили его в 73-й автополк в резерве Главнокомандующего. А поскольку полк этот был прикреплен ко 2-й танковой армии, судьба рядового Павловского была решена: пройти войну десантником на борту «Т-34».

На Первом Белорусском фронте под командованием Рокоссовского Феликс оказался в разведроте. Единственная женщина из 24 разведчиков – Ольга Звягинцева – выбрала шустрого мальчишку себе в напарники. Не сосчитать, сколько раз побывал он с ней в переделках.

– Однажды, уже недалеко от Варшавы, послали нас в соседнее село узнать, кто соседи. Оказалось, пусто: ни наших, ни поляков. А возвращаясь, напоролись на немецкую засаду. Меня ранило: пуля прошила грудную клетку, но я ничего не чувствовал, бежал, пока не потерял сознание. Так вот, оставшиеся до нашей части три километра Ольга меня на себе несла. Вот такая была женщина. Я ее все «мамкой» звал - вспоминал ветеран.

В начале весны 1945 года Польша была освобождена и советские войска вышли на границу с Германией. Танковая бригада, в которой служил Павловский, ринулась на плацдарм Кюстель. Лозунг «Кюстель за Сталинград» был выдвинут недаром: после жесточайшего танкового сражения от города остался лишь трехметровый слой кирпичной пыли.
Следующей «высотой» был Потсдам, где их подразделение встретило 9 мая 1945-го. В День Победы молодой боец впервые в жизни попробовал боевые 100 грамм.

Впрочем, 9 мая война для него не закончилась. Пришлось на время стать морским десантником – участвовать в операции по освобождению Палдиски от финских фашистов. Только в 1950 году Феликс Павлович вернулся в Куйбышев. На его груди сверкали боевые награды – медали «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», всего восемь медалей. Солдат вернулся к мирному труду.

В 1968 году решением Куйбышевского комитета партии Павловский был направлен на строительство Волжского автомобильного завода. Ставил первый станок, участвовал в пусконаладочных работах.

В 1969 году бывшему фронтовику снова довелось побывать в Германии: как представитель ВАЗа он принимал оборудование, изготовленное на станкостроительных фирмах ФРГ.

(«Волжский автостроитель», 1979, № 54, 8 мая)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

Писатели-фронтовики – это отдельное поколение героических людей, испытавших на себе все тяготы военного и послевоенного периода. Их произведения позволяют нам окунуться в то суровое время и увидеть Великий подвиг народа. В годы Великой Отечественной войны войны в Куйбышеве жили многие писатели и журналисты: И.Г. Эренбург, В.П. Катаев, В.В. Иванов, В.Л. Василевская, А.Н. Толстой.

Семья Катаева В.П. отбыла в эвакуацию из Москвы в Куйбышев уже 3 июля 1941 года в составе большого «литературного десанта». Тогда многие считали, что война закончится самое большее месяца через три. Однако уже в октябре немецкие танки оказались на подступах к Москве, и в среде эвакуированных наконец осознали, что война - это надолго.

Валентин Катаев в начале 1942 года сумел побывать на оборонных заводах Куйбышева. Увидев своими глазами, в каких невероятных условиях живут и с каким напряжением трудятся рабочие, среди которых были и вчерашние школьники 12-13-летнего возраста, писатель сел за новую книгу. И уже в 1943 году журнал «Новый мир» напечатал его повесть «Жена».

Главная героиня повести Нина - инженер-технолог московского завода, эвакуированного в Куйбышев осенью 1941 года. Накануне войны её уже отправляли в Куйбышев в командировку, и здесь она познакомилась с молодым специалистом, который потом стал её мужем и переехал с ней в Москву. С началом войны он ушёл на фронт. И вот здесь, в куйбышевской эвакуации, Нина получила «похоронку» на мужа. Она решила отправиться на фронт, чтобы разыскать его могилу. В повести эти поиски сопровождаются воспоминаниями Нины о счастливой довоенной жизни и о суровых буднях заводских рабочих. В воспоминаниях в числе прочего есть и сцены с премьерой «Седьмой симфонии» Шостаковича в Куйбышевском театре оперы и балета, где 5 марта 1942 года Катаев присутствовал лично.

В те же годы в Куйбышеве работало Совинформбюро, в авторский состав которого входила вся эвакуированная из Москвы писательская элита - более 80 человек. Катаев тогда стал военным корреспондентом. Он побывал на фронтах и по итогам этих поездок написал большое число военных очерков и рассказов, публицистических статей, стихотворных подписей к плакатам. Один из рассказов Катаева тех лет под названием «Отче наш» тогда же вошёл в русскую литературную классику.

Эвакуированные в Куйбышев писатели, в том числе и знаменитые, активно участвовали в культурной жизни города. Что касается Катаева, то он в августе 1942 года провёл творческий вечер в драмтеатре, на котором читал фрагменты из своих повестей «Белеет парус одинокий», «Я сын трудового народа», «Сон», из очерков «Флаг», «Фронтовые впечатления», «Под Сморгонью» и других.
Без его помощи в Куйбышеве в 1943 году вряд ли вышел бы в свет первый номер литературно-художественного альманаха «Волга». С тех пор альманах выходил регулярно.

Валентин Петрович из поколения мужественных, совестливых, многое испытавших, одарённых личностей, перенёсших военные и послевоенные невзгоды. В годы Великой Отечественной войны Катаев был военным корреспондентом, написал большое число очерков, рассказов, публицистических статей, стихотворных подписей к плакатам.

(«Самарские судьбы», 2020, № 3)

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

Вряд ли кто из самарцев, особенно из старшего поколения, ни разу в жизни не видел исторические кинокадры парада на площади Куйбышева 7 ноября 1941 года. Но мало кому известно, кто именно снял на кинокамеру эти бесценные кадры, на которых мир увидел мощь Красной Армии и её военной техники.

Автором той уникальной плёнки был оператор Куйбышевской студии кинохроники Николая Порфирьевич Киселёв. Он родился 29 ноября 1912 года в Туле и там же в возрасте 17 лет устроился киномехаником в местный заводской клуб. Впоследствии парень поступил во ВГИК на операторский факультет, который окончил в 1937 году. Вскоре он уже работал на Куйбышевской студии кинохроники. С того времени у Николая Киселёва в трудовой книжке было сделано всего две записи: первая о том, что он пришел сюда работать в 1938 году, и вторая о том, что в 1972 году он со студии кинохроники ушёл на пенсию.

В начале Великой Отечественной войны Киселёв был одним из самых опытных кинооператоров в запасной столице, и потому неудивительно, что именно ему руководство доверило снимать историческое событие - парад на площади Куйбышева. Перед его камерой маршировали бойцы-пехотинцы, пулемётчики, автоматчики и военные моряки, проходили танки, бронемашины и тягачи прожекторного батальона. Затем в небе над площадью пролетели самолёты Ил-2, СБ, ДБ-3, И-16 и другие. И, конечно же, Киселёв запечатлел на плёнку стоящих на трибуне деятелей партии и правительства страны, руководителей Куйбышевской области.

Впоследствии вплоть до 1943 года он снимал кинохронику о трудовых буднях в Поволжье, а затем его направили в действующую армию в качестве фронтового кинооператора. В составе 5-й ударной армии Николай Порфирьевич прошёл Белоруссию, Польшу, Правобережную Германию. Снятые им документальные фильмы «Освобождение Советской Белоруссии», «От Вислы до Одера», «Освобождение Варшавы» вошли в золотой фонд кинолетописи Великой Отечественной войны. Позже он снимал форсирование Одера советскими войсками, подробно запечатлел штурм Берлина, взятие рейхстага и рейхсканцелярии.

Во время взятия Берлина Киселев спас от бомбежки знаменитую актрису Марику Рекк. Она была главной звездой гитлеровского кино, фильм «Девушка моей мечты» с ее участием фашистское руководство смотрело в бункере до самого последнего дня. Во время взятия Берлина актриса спасалась в бомбоубежище. Отвоеванные территории тщательно проверялись советскими войсками. Зачистки подвальных помещений фиксировал киноаппарат Киселева. Николаю Порфирьевичу принадлежат уникальные кадры, как гитлеровца в пилотке за шкирку вытаскивают из канализационного люка. Это видео обошло весь мир. Тогда же, при освобождении простых жителей из бомбоубежища кинооператор случайно встретил немецкую кинозвезду.

Николаю Порфирьевичу довелось провести историческую съёмку - подписание акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Фрагмент из фронтового дневника Николая Киселева: «8 мая мне довелось снимать событие, поставившее логическую точку в Великой Отечественной войне, в разгроме фашизма – подписание капитуляции. Утром этого дня я по распоряжению члена военного совета армии, генерал лейтенанта Букова, отправился на Темпельхофский аэродром. Мне было сказано, что предстоит очень важное мероприятие. Оказалось, что это и было приготовление к подписанию капитуляции. На аэродроме мы снимали прибытие военных делегаций союзников. Не оставили без внимания и представителей гитлеровского командования во главе с фельдмаршалом Кейтелем. Когда я снимал Кейтеля в машине, читающего декларацию о капитуляции, видно было, что ему очень не хочется заполучить всемирную «известность» такого рода. Но что делать! За преступления перед человечеством и перед своим немецким народом надо расплачиваться. Как происходило подписание капитуляции в зале военно-инженерного училища в Карлхорсте, какую войну за место, с которого можно было сделать интересный кадр устроили фото и кинокорреспонденты разных стран, об этом писали много! Все экраны мира обошли наши святые советские кинооператорские кадры!»

И после окончания войны именно Киселёву доверяли самые ответственные съемки. Так, он был специальным корреспондентом на строительстве ГЭС у Жигулёвских гор. За ленту «Куйбышевский гидроузел» его наградили дипломом международного кинофестиваля документальных фильмов в ГДР.

Самарские судьбы, 2020,№ 3

Рубрика «Давайте вспомним про войну»

«Давайте вспомним про войну»

Несмотря на потери в первый период войны, военный потенциал нашей страны не слабел, а, наоборот, становился еще мощнее. Причина тому – усиленная работа тыла, не менее героическая, чем подвиг наших солдат на фронте. Огромную роль в этом сыграли инновации, которые в ходе войны внедряли как крупные ученые, так и простые рабочие.

Цинга - страшная болезнь, вызываемая недостатком витамина С. В блокадном Ленинграде медики смогли предотвратить массовое распространение цинги, разработав витаминный напиток на основе хвои. Хвойный напиток для жителей и защитников города не только производили на ликеро-водочном заводе, но и делали самостоятельно дома, благо хвойных деревьев в черте Ленинграда всегда было достаточно.

Самой большой опасностью для находящихся недалеко от линии фронта советских городов были систематические налеты немецких бомбардировщиков. Нацисты делали ставку на зажигательные заряды, вызывающие сильные пожары. Ленинградские химики придумали огнезащитный состав на основе суперфосфата - сельскохозяйственного удобрения, 40 тыс. тонн которого хранилось на Невском химическом комбинате. Этим составом было покрыто около 90% чердачных перекрытий как жилых домов и промышленных построек, так и исторических зданий, которых так много в городе на Неве. Теперь сброшенные с самолетов «зажигалки» прогорали сами, но существенного ущерба зданиям не наносили.

Игорь Курчатов больше известен как физик-ядерщик, отец первой советской атомной бомбы. Но в 1941 году он с другим физиком - Анатолием Александровым занялся задачей, являвшейся стратегически важной для флота: защитой судов от немецких магнитных мин. В течение нескольких месяцев на базе Черноморского флота в Севастополе ученые отработали технологию размагничивания корпусов, благодаря которой вражеские магнитные мины не срабатывали при приближении наших кораблей и подводных лодок.

Казалось бы, какая связь между военной промышленностью, требующей во всем полнейшей точности, и теорией вероятности? На ее основе один из величайших математиков XX века Андрей Колмогоров и его ученики разработали так называемые статистические методы текущего контроля. Время от времени бралась партия готовой продукции [деталей оружия или боеприпасов], которая проверялась на соответствие точно рассчитанным параметрам. При малейшем отклонении хотя бы одного изделия от этих параметров производилась полная переналадка станков и замена инструментов. Эти методы сильно сократили процент брака на оборонных предприятиях, что позволило нашей стране за годы войны сэкономить около миллиарда рублей.

Начиная с 30-х годов, авиапромышленность многих стран мира вела работу над созданием прочных стекол для кабин боевых самолетов. Долгое время они создавались путем соединения нескольких слоев закаленного и оргстекла. К 1943 году советские специалисты-стекольщики разработали рецепт прозрачной брони, прочность которой в 25 раз превосходила прочность обычного стекла. На ее основе удалось создать пуленепробиваемое стекло для кабин самолетов, по своим свойствам превышающее все зарубежные аналоги.

Годы Великой Отечественной войны были временем весомого подъема творческой мысли и смелых решений ученых, инженеров, конструкторов, рабочих. Победа над фашистскими захватчиками была во многом достигнута благодаря развитию науки, разработке и созданию новых совершенных технологий.

«ИДИ. Движение молодых», 2015, № 1

Рубрика «Давайте вспомним про войну»